Что такое Ингерманландия? Шведская колония на территории современной Ленинградской области. Даже в названии которой есть полное пренебрежение к местным финно-угорским народам, называющим эту землю "Инкери маа", что означает - "земля Инкери". Общегерманское окончание "ланд" дублирует "маа",
как бы не замечая. Похоже на историю с термином "кенгуру". Это слово означает на языке австралийских аборигенов - "я не понимаю". Так однажды ответили коренные жители Австралии новым хозяевам континента на вопрос про прыгающее животное. Ингерманландия - наше кенгуру. Разница лишь в том, что шведские колонисты ассимилировали местных на свой лад, а не уничтожали. Завезли финнов из Финляндии, дали своё имя и начали смешивать. А кто не грешен в грехе ассимиляции? В особенности в этом преуспел Советский Союз, превращавший каждого в советского. Что из этого получилось, мы хорошо наблюдаем сейчас - когда постсоветские люди начали искать свои корни и вдруг нашли такое, что, скорее, страшно, чем смешно. Так, вдруг ингерманландцами стали санкт-петербургские "интеллигенты" с явным интересом превратить нашу область в отдельное государство, но очень слабо похожие внешне и духовно на Василия Макаровича Шукшина, который был настоящим, очень красивым финно-угром. Сделать великого русского снова самарским мордвином не нужно, да и невозможно. А вот закрыть тему с колониальным ингерманландским проектом - более чем необходимо, и ключ к решению этой проблемы спрятан на востоке Ленинградской области, в Вепсии. На земле народа, спрятавшего себя в лесах от всех: как от шведов, так и от советских интернационалистов. Зачем это нужно?

В том числе поэтому в Питере 90-х стёкла в электричках метро были покрыты надписями "Ingrija" латиницей, с обязательной свастикой над буквой "j". Это был тот самый поиск корней на осколках рухнувшей советской империи.
С конкретным заходом в уже не модный экстремизм. Сейчас за такое полагается справедливое наказание, но зачем сохранять дурной потенциал, и кто есть жители Ленинградской области? Ленинградцы? Жители региона вокруг города, которого уже нет. Поиск этой идентичности будет продолжаться, хотя имена и ответы на поверхности: Вепсия, Ижора, Водь.
Спящие имена, растворившиеся в городах, смешавшиеся, но, подобно ртути, внуки и внучки вепсов стремятся друг к другу и к родной земле. Только этнические фестивали раз в год явно не способны утолить этнический голод. Это, скорее, приятные маскарады для отчёта сельских музеев и библиотек. Так почему бы этот вопрос не рассмотреть в контексте того, что нам всем нужно размножаться, а люди в городах этого делать не могут и не будут? Корни и дети - это про землю, доступ к которой очень даже эффективно осуществляют скорые поезда "Ласточка". Проблема только в том, что делать потомкам вепсов в районных центрах без имени и скучным образом жизни. Лепить горшки, ходить босиком и выращивать в теплице запрещённые вещества, как это часто делают современные хиппи, решившие вдруг вернуться к природе?

В которых можно было бы заниматься полезными креативными производствами и приятным консервативным детопроизводством. Городские квартиры бросать для этого совершенно не нужно, но наличие собственного дома в посёлке рядом с молодыми и активными может очень напомнить опыт израильских кибуцев, где создаётся новая еврейская идентичность и новые евреи в промышленных масштабах. Сочетание терминов "Вепсия" и "финно-угорские кибуцы" звучит дико, но это более чем вкусно и реалистично. Появление трёх культурно-экономических проектов, связанных с исконными именами, умноженных на эффективное управление, может быть примером для очень многих. Вместо чужеродных надписей "Ingrija" латиницей - улыбчивые молодые лица на плакатах, призывающие переселиться на землю предков всего в паре-тройке часов от Петербурга. Работы нет? Так благодаря ИИ её много у кого не будет в самое ближайшее, и это ещё одна проблема. И много ли действительно достойной работы в городах? Да, новые вепсы. И уж поверьте, потянутся именно "шукшины", всеми силами стремящиеся вспомнить, кто они, не отказываясь от общего, русского. Первый проект может быть именно вепсским, с производствами, связанными с родным для этого народа деревом.

Мировые экономики закрываются в себе, и это навсегда. А это как раз наше, исконное. Можно ли делать отдельные детали для дронов из древесины - вопрос к специалистам, но хорошую мебель производить точно можно. Да и соседи наши финские, живя в тех же лесах, очень не дураки создавать электронику, не забывая про красивую природу и рыбалку. Мы хуже или глупее соседей, если вместо собственного дома с городским комфортом предпочитаем бетонные стены? Почему деревня всегда ассоциируется с уличным туалетом, если коттеджные посёлки давно не только для капиталистов? К ним лишь нужно прикрутить идею и: церковь, ДК, производство, спортзал. В общих контурах мысль понятна. Мы могли бы сделать этот материал, снабдив текстом про древний народ, лесных духов, бла-бла, но это уже есть без нашего клуба, который для идей, способных быть полезными, подхваченными, видоизмененными.

Вопрос, кто мы и как нам жить, будет возникать всегда, и лучше самим решать подобное, чем отдавать чужим. Технически это не сложнее, чем избавиться от борщевика, и проще создания государства Израиль. После объявления о создании нового посёлка для потомков вепсов и очень готовых ими стать очередь выстроиться за день. А там как Бог даст. И обязательно привлечь молодых питерских архитекторов. Православные финно-угорские кибуцы в Ленинрадской области.

Фотографии и текст: Игорь Старков
Село Винницы (вепс. Vingl), Подпорожский район, Ленинградская область. Октябрь 2024 г.